Мировыми рекордсменами чаепития считаются англичане: каждый из них в среднем расходует за год 4,55 килограмма чая. Только в Лондоне, где первая чайная была открыта еще в 1652 году, насчитывается более 500 чайных павильонов.
Большие любители этого напитка, англичане пьют чай за завтраком, во время ленча и в пять часов вечера (файф-о-клок). Причем потребление чая в Великобритании повышается. Это связывают с понижением спроса на другие напитки, в том числе и алкогольные. В целом страна потребляет столько же чая, сколько вся Западная Европа и Северная Америка, вместе взятые.
Но англичане удерживают «пальму первенства» не только по объемным показателям. Поскольку к моменту появления чая здешний рынок уже был завоеван более дешевым кофе, выдержать конкуренцию с последним мог только достаточно крепкий напиток. И поныне англичанин пьет чай в три раза крепче нашего. Правда, часто он разбавляет настой молоком.
И все же обладателями звания «главных чаехлебов», наверное, следует считать жителей Ливии. Как-то статистики подсчитали, что на душу каждого ливийца в год приходится на 53 грамма больше чая, чем на британца.
Есть претенденты и на второе место. Его традиционно удерживали канадцы, потребляющие ежегодно по 1,2 килограмма сухой заварки. Но оказалось, что их намного обогнали фризы — обитатели Восточной Фрисландии, расположенной на западном побережье Северного моря. Здесь потребляют за год по 3 килограмма чая. И это — в ФРГ, где на каждого жителя в среднем приходится всего по 260 граммов чая.
Третье место удерживают австралийцы. А наименьший показатель в мире — 23 грамма в год (практически одна чашка в месяц) — в Нигерии. Но кто знает, как долго сохранится такая «расстановка сил». Например, популяризацией чая в мало пьющей его Индии занято уже свыше ста учреждений.
Вершиной искусства чаепития по праву считается японский ритуал. Чайная церемония с ее точно продуманными строгими жестами и торжественностью составляет как бы квинтэссенцию японской души.
Для утонченных жителей Страны восходящего солнца, дорожащих традицией, чай — не просто напиток. С ним связаны многие культурные обычаи и обряды, внешне напоминающие священнодействие. Оговоримся сразу, что речь здесь идет не о черном душистом «ко-тя», прибывшем на острова из-за границы, а об особом зеленом японском чае «о-тя», который пьют без сахара.
Существует целое искусство приготовления такого чая — «тя-до», цель которого помочь душе обрести покой. Эта церемония, как и многие другие элементы культуры и религии, заимствованные из Китая, приспособлена к образу жизни и мышления островитян.
Непременной частью чайного ритуала стало искусство цветочной аранжировки, достигшее большого расцвета к XV столетию. Букет в специальной нише — токонома — в одной из стен чайного домика и рисунок, исполненный рукой непрофессионального художника, настраивали гостей на беседы о литературе, философии и эстетике.
В Токио «о-тя» пьют и без соблюдения церемоний, и не только дома. С утра до вечера чай подается в поезде, самолете, гостиницах, на работе. Любое, пусть даже самое скромное, уважающее себя учреждение в Японии имеет в штате специальных дипломированных секретарш — «отякуми». Они обязаны готовить чай и подавать его персоналу, не говоря уже о том, что то же самое они должны делать и при появлении каждого посетителя.
Если англичанин за своей традиционной чашкой сдержан и немногословен, а японец вершит чаепитие нередко вовсе в благоговейной созерцательной тишине, то в бельгийском городке Экоссин-Лален чай — главное «оружие» местной службы знакомств. Ежегодно власти устраивают в ратуше званый чай, на который приглашают холостяков и незамужних женщин. Эффективности таких мероприятий могут позавидовать брачные бюро и электронные свахи: половина свадеб в городе играется вскоре после такого праздника.
В нашей стране чай стал символом радушного гостеприимства, человеческого общения, сердечного союза. За чашкой освежающего чая можно приятно отдохнуть, побеседовать с друзьями. «Самовар кипит, уходить не велит»,— говаривали на Руси.
Своими чаепитиями, в «пику» новой столице — Питеру, с его немецкой кухней и застольем, славилась старая Москва. В середине прошлого века в ней было около 300 чайных и более 100 чайных магазинов.
«Чай — это долгий разговор добрых людей»,— говорят в Средней Азии.
А в Азербайджане чай — это поистине начало всех начал, да еще и середина и окончание любого дела. По количеству употребляемого черного байхового чая — и на душу населения, и в валовом исчислении — республика занимает первое место в стране. У азербайджанцев за чаем идет «ширин сохбет» — «сладкий разговор» — беседа в усладу сердца и ума.
Кстати, в отличие от классической иранской и среднеазиатской чайной — чайханы («хане» — по-персидски «дом», «помещение»), в азербайджанской не едят. Здесь подают только чай — нежный, медно-красный или густо-зеленый, цвета «петушиного гребешка», как говорят бакинцы, по вкусу мягкий, бархатный, а по запаху отражающий аромат цветочной клумбы. Пьют такой божественный напиток не из пиалы, а из небольших узорчатых стаканчиков грушевидной формы (местное название — «арму-ды»), в которых чай долго не остывает.