На Руси пили всегда, пили помногу и с удовольствием. Хорошая выпивка, как и хорошая еда, в нашем народе никогда не считались особым пороком. Напротив, в наших традициях, нанимая работника, усадить его прежде за стол и посмотреть, как он ест и пьет, если мало, то и батрак из него никудышный.
А в праздники, после трудового сезона, да натанцевавшись — грех не выпить чарочку. Однако традиционно пили на Руси напитки слабоалкогольные. Наливки, бражки, медовухи, крепостью до 5—7 градусов, — от всего этого можно было разве что развеселиться, но не потерять разум и достоинство.
В отечественной истории бытует версия принятия христианства на Руси. Говорят, что когда встал вопрос о принятии Русью какой-либо из мировых религий, то князь Владимир мусульманским агитаторам так прямо и заявил: «Питие есть веселие Руси, не может без этого быти» — чем раз и навсегда определил пристрастия нашего народа на столетия вперед.
Именно тогда в нашу страну впервые потоком хлынули крепленые вина. В нашем древнем сельском хозяйстве виноделие не являлось самостоятельной отраслью, как хлебопашество или скотоводство,
Наливок и медовух каждый хозяин гнал для себя и соседей столько, сколько мог выпить за год, а на следующий год все повторялось. Целенаправленно алкоголь в больших масштабах стал на Руси завозиться и продаваться только после принятия христианства, когда западные купцы хлынули в нашу страну, не опасаясь язычества.
Тонкие заморские вина всегда стоили дорого и их употребление стало показателем зажиточности, поскольку вина и на царских пирах подавались.
Вот что пишет о старорусском застолье историк А.Нечволодов:
«Напитки во время стола подавались: простые питья, различные квасы, кислые шти, брусничная вода, малиновый морс и разные другие из ягод: пьяное же питье было — брага, пиво, особенно мартовское, ячневое, овсяное, ржаное, и мед всевозможных приготовлений. Из иностранных вин более других употреблялись: романея, ренское, канарское, мушкатель, алкант (аликанте), мармазея (мальвазия), кинаре (канарское) и церковное. Вино пилось из кубков и братин, иногда в круговую.
Государево горючее винцо было различной крепости — простое, двойное, тройное и различного же приготовлений — коричное, гвоздичное, кардамоновое и других наименований»
Однако пьянство не приветствовалось. В «Поучении» Владимира Мономаха сыну, относящемся к 1096 году, как и в печально известном «Домострое» содержатся предупреждения о злоупотреблении пьянством. Есть и у Сильвестра в «Наказании от отца к сыну» трепетные строки: «Господи ради отверзни от себя пьянство. Ибо недуги и все зло рождается от него».
В конце XIV века генуэзцы познакомили наш народ с водкой, которая стала национальным русским напитком.
Однако еще в XIV веке наш народ сам регулировал потребление алкоголя. Продажа вин и водок в каждой крестьянской общине находилась в ведении так называемой «вольной корчмы». Заведение это функционировало посезонно: осенью, после окончания сельскохозяйственных работ, и зимой.
Корчмарь избирался всей общиной прилюдно, на строго определенный срок, причем избирали из числа самых уважаемых и домовитых крестьян. Община тщательно следила и за качеством продаваемых в корчме напитков, отбирались не очень крепкие, хорошо очищенные.
В те далекие годы деревенская корчма была чем-то вроде мужского клуба, куда не допускались женщины и подростки, где слыть горьким пьяницей было просто зазорно, а сам корчмарь зорко следил за тем, чтобы застольная беседа не превратилась в мордобой.
Один иностранец писал:
«Не мало внимания обращали эти иноземцы на необычайное для них в Московском государстве запрещение простолюдинам употреблять крепкие напитки с целью уничтожения пьянства; это было установлено также покойным отцом Василия — Иоанном Третьим и строго поддерживалось его преемником. При этом Великий князь Василий, выстроил для своих телохранителей за рекой новый город Наливайки, название коего происходит от русского слова «наливай», потому что им одним дозволено пить мед и пиво, когда хотят; поэтому они и удалены за реку, чтобы не заражать других своим примером».
Настоящее спаивание народа началось на Руси к концу XVI века. Вернувшись после победоносного похода на Казань, Иван Грозный решил поправить финансовые бреши в своем бюджете за счет простого народа. Единым указом он запретил торговлю водкой в Москве и повелел поставить на Балчуге (на топи) питейный дом, названный по-татарски кабаком.
Этот первый русский кабак стал местом увеселений государя и очень полюбился опричникам. Тогда царь обнаружил, что выручка от одного лишь московского кабака значительно превышает взятые в войне трофеи. Из Москвы воеводам тут же пошли указы повсюду прекращать торговлю вином и ставить «царевы кабаки», которые стали практически официальными учреждениями казенной или же откупной продажи крепких спиртных напитков.
В московских царевых кабаках позволялось пить только крестьянам и посадским, люди других, более высоких сословий обязаны были пить не на виду у народа, а у себя дома. Интересная деталь, еще в 1551 году Стоглавый собор, где собрались представители высшей церковной иерархии в Москве с участием Ивана Грозного и Боярской думы (решения этого Собора составили аж 100 глав), постановил: запретить употребление алкоголя людям, занимающимся творческим трудом. Очевидно, уже тогда художники и писатели были особенно падки на спиртное.
Наконец, в 1555 году князьям и боярам было дано право открывать частные кабаки, что те восприняли, как желанную весть. Повсюду стали открываться питейные заведения.
На протяжении последней полутысячи лет российской государственности, самодержавные правители насаждали в стране спиртные напитки промышленного производства. Народное винокурение всегда находилось под пристальным и подозрительным взором властей предержащих.
Однако при богатейшем ассортименте казенных питий в стародавние времена в приличном доме ставить на праздничный и тем более семейный стол покупную бутылку считалось дурным тоном. Настоящие хозяева всегда стремились придать угощению неповторимое своеобразие подачей к столу не только «фирменных» блюд, но и напитков собственного приготовления, имевших не сравнимые с монопольными продуктами вкус и аромат. Прошедший через умелые руки напиток, налитый в стройный штоф или изящный графинчик, вызывает у сидящих за столом совсем иное отношение, чем обычная бутылка, пусть и с качественным содержимым и яркой этикеткой; его уже, кажется, грех пить стаканами и до умопомрачения.
Не лучше стало и при советской власти. Сосредоточенная в руках государства торговля алкоголем позволяла стране хоть как-то сводить концы с концами. При этом жесточайшим образом преследовалось домашнее виноделие.
Робкие попытки борьбы с алкоголизмом всегда сводились к запретительным мерам и иногда граничили с идиотизмом и откровенным вредительством.
Апофеозом этой государственной дикости, в период «антиалкогольных» реформ конца 80-х годов, стало разорение виноградников и отечественной винодельческой промышленности, которая развивалась веками и досталась нам в наследство от наших великих предков.
Всевозможными запретами на изготовление крепких спиртных напитков и вин в домашних условиях нанесен огромный ущерб древним, истинно русским, традициям домашнего виноделия и винокурения.
Традиции старого русского застолья неплохо было бы возродить в наше время, тем более что нынешняя либерализация нравов способствует этому. Виноделие и винокурение нужно беречь и сохранять подобно другим народным промыслам. Ведь наши древние напитки не менее самобытны и выразительны, чем, скажем, каслинское литье, тульские самовары, Златоустовская гравюра на стали.
В народе всегда было и будет стремление заниматься самодеятельным творчеством вообще и в области винокурения в частности. Экономия средств — достаточно весомая причина для этого. Но еще важнее радость творчества, возможность изготовлять и употреблять собственные, не похожие на другие, заведомо более изысканные и высококачественные напитки.
Покупая спиртное, многие не задумываются над тем, что могут сами изготовить напитки получше магазинных, что упускают прекрасную возможность обратить себе на пользу урожай со своего дачного огорода или сада.